Оказавшись в руках у Васька, бумага, как по мгновению развернулась в лист A4, мелко испесчереный строчками. Это был некий документ. Взгляд упал на заголовок, «Договор о завещании души». Первые строчки гласили: «Я, раб божий, Василий, с одной стороны, и ЗАО «Ад!», в лице младщего черта #Ч-666/342, выступающего с согласия и по поручению всемогущего Властилина и Князя Тьмы Девила, с другой стороны, заключили договор о нижеследующем: Я, раб божий Василий, находясь в положении, равноудаленном от нужды и благоденствия, осознавая всю значимость своих действий и поступков, незамышляя зла и обмана, не испытывая давления и принуждения, завещаю свою душу в пользу ЗАО «Ад!», взамен пожизненной денежной компенсации и всяческих благ...»

Васек оторвал тяжелый взгляд от документа и посмотрел на чертенка. В рай тебе все равно не попасть, там и так все переполнено, люди по два года в очереди стоят, поспешил сказать чертенок. Тем более ты не безгрешен! Это я то не безгрешен, завопил Васек. Да я может самый честный человек на Земле! Не пи..., оборвал его черт, уж в чем-чем, а в грехах я разбираюсь. Кто Нюрку, из соседнего двора, в 16 лет обрюхатил и бросил, а?
Ты хоть в курсе что она, между прочим, на себя руки наложила! А кто в армии, у сослуживцев, хлястики от шенелей пиз...? Тогда еще, ни в чем не повинного Рашида, за это всей ротой гребашили. И ты кстати тоже! Кто в институте трахал все что движется? А? Даже страшненькую математичку-практикантку и ту задрал, за зачот! А с чьей подачи разорили и распродали Северозалупский обогатительный комбинат? Директор его, между прочим, хороший человек был, умер от сердешного приступа. И все из-за тебя! Я уж молчу про систематический онанизм и блядство! Так что Вася, образно выражаясь, гореть тебе в аду!
О господи, взмолился Васек. Не упоминай имя господа в суе, грозно пропищал черт, тем паче он все равно тебя не слышит, обед сейчас! Черт тебя дери, прошипел Василий. И начальство мое не вспоминай, добавил чертенок. Но я не хочу в Ад, закричал Василий, там же разообразный ужас и полный безобразий писец! Да не ссы ты, примирительно сказал черт, у нас давно все котлы с маслом убрали, сейчас все цивилизовано, на электричестве.

Василий заплакал. Как в детстве, резко, навзрыд и с соплями. Что со мной будет в Аду, сквозь слезы тихо спросил он? Да ничего страшного, в общем-то, ну будешь пидорасом, сказал черт и спустя секунду добавил, пассивным. Потом спохватился и сказал, можеш и активным, если контракт подпишем, внесем особые условия и все, будешь активным.
Или нимфоманкой с вечными месячными, или евнухом в гареме, полным ослепительных но недоступных женщин. Как пожелаешь, но учти, немного помучиться все равно придется.
Правда, одну вещь, могу тебе обещать точно: ни каких котлов с маслом, раскаленных сковородок, разообразных ужасов и полных безобразием пиз..цов, добавил он доверительно.

Зато смотри какие перспективы тебе открываются при жизни, малыш, теперь черт говорил с пылкостью и задором советского агитатора. Тебе же всего 30-ник, сможешь дожить хоть до 100 лет, если здоровье будешь беречь. Деньги будет некуда девать, все тетки будут твои. И даже грудастая Людка из бухгалтерии, добавил черт и подмигнул.

Воспоминание об аппетитной, но столь не доступной Людмиле Игоревне заставили встрепенутся распаленный мозг и Вася перестать размазывать высыхающие сопли по лицу. С трудом проглотив слюну Василий задумался, а Черт продолжал, будешь бухать с призедентами и с королями играть в футбол. Станешь великим! Сможешь всю ночь тусоваться в лучших клубах в окружении обворожительных и готовых на все блядей, и сможешь каждый раз нажираться до полного безобразия! Только подумай об этом...

Повисшую тишину Черт нарушил первым: ну что решил мужчина, поинтересовался он? Где подписать, прошептал Василий? Э не, нас не нагребеш, сказал черт, только кровью и кольнул Василия рогом в палец. Капля крови медленно набрала массу и повисла, собираясь упасть. Василий приложил палец к документу и вслух сказал: да гребись оно все конем, все одно в аду гореть, а так хоть поживу по человечески. Вот так-то лучше, сказад черт и проложил к листу свою печать. Лист в этом месте потемнел, словно печать была раскалена.
Ну прощевай, до скорой встречи, сказал Черт и испарился, оставив после себя слегка уловимый запах серы. Лучше бы встреча была не скорой, подумал Василий и в ту же секунду вырубился.

Проснулся Василий Петрович, в кровати и в холодном поту. Ну и приснится же, подумал он, вспомнив о разговоре с чертом. Аккуратно встал, что бы сберечь остатки мозга, и медленно направился в туалет. Умыл лицо холодной водой и двинул на кухню. На кухне пахло жареной картошкой и борщем. На столе лежала записка: «Разогрей суп и обязательно поешь. Сегодня последний день твоего отпуска, ты пьешь уже 2 недели. Завтра на работу. Водку я вылила, в холодильнике пиво. Люблю, твоя Люда». Вот заботливая какая женушка, подумал Вася силясь разглядесть на листке след от губной помады. След казался ему странным, бурым. Пришурившись он понял что след с другой стороны. Он развернул листок...
Животный вопль всполошил немногочисленных соседей. А кто-то даже вызвал милицию. Через 40 минут взломав дверь, милиционеры уведили лежащего на полу человека, в мучительной позе имбриона. На лице у него застыл ужас. Одет он был в трусы и майку, в руках сжимал листок со странным заголовком: «Договор о завещании души».