Значит, вызвали меня в военкомат, дали заполнить какие-то тесты. Бляха-муха! Как забегали эти офицеры! Фигасе! Оказалось, что, по результату – я натуральный гений, плюс физические параметры... не человек, а супер-оружие, интеллектуальная машина разрушения. Стали думать, в какие-такие войска меня послать, спецназ, осназ, керогаз - все мелковато для меня.

А генералы уже пронюхали тему, и чуть не дерутся за такого призывника в коридоре. А я стою в семейниках, такой Аполлон Бельведерский, час стою, два... тут не выдержал и говорю: Куда Родина пошлет, кроме Морфлота, туда и берите меня служить в самые секретные войска! Вот... Так я и оказался в самой секретной учебке Советского Союза.

Учебка была вся засекречена, шописец! Черные погоны (типа мы стройбатовцы!), все передвижения – бегом, потому что висел прямо над нашей учебкой натовский спутник-шпиен, и вел постоянную видео и фотосъемку. Помимо меня, было еще пацанов двести со всего Союза, ну типа, чтобы мне было с кем тренироваться. На плац выходили только с лопатой и носилками, чтобы америкосы на спутнике думали, что тут простая солдатня, а не супердиверсанты - надежда Советской Армии. Инструктора у нас были прямо из Шао-Линя: учили нас астральному карате и прочей китайской лабуде. Ага.
А разведработе и подрывному делу учили нас старички: кубинец Чегевара и немец Шелленберг, кажется. Только я вам этого, пацаны, не говорил! Все ж думают, что они померли давно, ан нет! Воспитывают советского бойца. Так-то.

А что, пивасик кончился? Ну-ка, малец, сгоняй еще... Че-то я лопатник дома забыл... Скиньтесь, пацаны, за мной не заржавеет. Угу. Пасиб...
Так вот... На третий месяц подготовки, мы могли уже проходить сквозь стены, читать мысли и немножко левитировать. Эх, темнота! Ле..ви..тировать! Летать так... низенько, одним словом. Еще стрелять из всех видов оружия: на слух, в темноте, под водой, без сознания. Мда... Вот.
Память знаешь как мне развили? "Войну и мир" пролистывал и наизусть шпарил! Ну и всякая мелочь, типа беганья по стенам, вождения с закрытыми глазами, вербовки противника на незнакомом языке, метания подручных предметов в лоб. Скалолазанье, бабосъемка и сурдоперевод - факультативно. Ну с моими–то данными мне это все, тьфу... семечки! Так незаметно пролетели три месяца.

И вот приезжают за мной два полковника, и говорят мне: Товарищ солдат! Летимте спецрейсом в Москву, с вами лично хочет встретиться самый главный верховнокомандующий всей армией и флотом и разведкой. А я такой, на расслабоне: Товарищи офицеры! Попрошу подождать меня в фойе, пока буду прощаться с сослуживцами! – полковники эти сразу и увяли, они ж, падла, сразу прочувствовали, какой нечеловеческой силой разило от скромного меня. Попрощался, генерал наш всплакнул даже. Получил я свой секретный военный билет. Дальше, как водится, - спецсамолет. Москва. Кремль.

И вот самый главный генералиссимус в Кремле и говорит мне: Федя! - меня, кстати Федей зовут, пацаны... - и говорит Феденька, сынок, говорит, на тебя, дорогой ты наш Пендюхин, вся надежда! – Пендюхин, это фамилие мое, кличут Пендюхой, может слыхали? И вот этот седой генералиссимус брыкается мне прямо в колени и рыдает: враги притащили на границу с нашей Родиной оружие массового поражения и шантажируют нас во все щели! Короче, говорит, Федюня, только ты можешь найти и обезвредить! Потому что уже и Штирлица посылали и Донатаса Баниониса - никто не справился! А за это - проси что хочешь! А я, так гордо: Нет! Мне для Родины и жизни не жалко! Только, если погибну геройски, мамке не говорите... скажите - в командироооовкеееее..... Я не плачу, пацаны, это так... нервы подорваны нечеловеческими перегрузками. Наливай... За матерей за наших. Да...
Выдали мне броник кевларовый, легкий, как пушинка! Укороченный двуствольный автомат Калашникова с урановыми патронами, берцы «Адидас» армейские, два кило спецвзрывчатки, очки ночного видения и таблетки питания (на них можно две недели без пищи и воды), еще световые гранаты и лазерный пистолет, угу.

Короче, сели мы в летающую советскую тарелку, и за пять минут из Москвы оказались на самых рубежах нашей необъятной страны.
Границу я уже перелетал на бесшумном мотодельтоплане. Лечу над тайгой, темно, как у мамы в животе! Хорошо, что у меня очки ночного видения. И тут, хрясь! Ломается у меня крыло дельтоплана! Это какой-то шпиен в генштабе подпилил, сцучонок! Но Федьку Пендюхина так просто не возьмешь: беру гранатомет и использую его как реактивный двигатель, в результате плавно приземляюсь на небольшой таежной полянке. Короче, я в шоке. Проваливаю правительственное задание! До базы потенциального противника еще километров сорок! Что делать?!

И тут из сугроба поднимается такое серое угребище! И давай со мной бороться! Я думал - мишка олимпийский и хрясь ему с левой по носопырке, он и вырубился. Оказался не медведь, так как медведи все зимой спят, а самый настоящий Йети, по нашему – снежный человек. А меня ж в учебке шаолиньцы научили читать чужие мысли и внушать свои, хошь человеку, хошь скотине этой... Читаю мысли этого Йети, хуле! Хочет, зараза, сожрать меня! Проголодался, бедняжка! И я ему, пацаны, внушаю: Ты, тупая обезьяна! Сейчас ты везешь меня в стан врага! Я выполняю стратегическую задачу, а трупы неприятелей - тебе, жри до отвала! Только это зверюга очухалась, сразу хватает меня к себе на загривок и - аллюр три креста по балкам и оврагам! Какой там снегоход! Через сорок минут мы уже были на месте.

Ну ты пойми, беда, она ж не ходит одна! Все мои боеприпасы-прибамбасы навернулись вместе с дельтопланом. А на горизонте – военная база, только охраны человек пятьсот, ходют злые такие, все в камуфляжах, в восемьдесят четвертом это было писец как круто. Из всего оснащения у меня только очки и таблетки питания, да еще Йети этот на меня косит лиловым глазом и облизывается, подонок... Пришлось, значит ему питательные таблеточки-то и отдать. Говорил я ему, не жри, падла, все! Хули... животное, что с него возьмешь... Короче, как начало моего волосатого друга пучить от такого количества калорий! Мама, не горюй! Но я же гений! У меня айкью двести тридцать! Разворачиваю снежного моего громилу задницей к вражеской базе, и в момент, когда он нещадно пукает, подношу пламя спецзажигалки прямо к жопе чудовища. Взрыв! Огненным смерчем пробивается проход в полосе заграждений! Повсюду бегают горящие факелы и орут: "Хелпми! Хелпми!" Что по-нашему означает "мы больше не будем".

Ну дальше, пацаны, рассказывать не буду, потому как военная тайна. Скажу только, что, по итогам операции, был представлен к секретному спецордену "Спасителю Отечества" (размером с Орден Победы, только брюлики покрупнее), получил квартиру в Кремле, звание Генерал-лейтенант внешней разведки, пять муликов советских денег и путевку в Крым.
А потом перестройка... Эх, пацаны! Квартиру и орден пришлось продать, звания меня лишили враги, бабки сгорели на сберкнижке... короче, ребятки, пару рублей на сигареты? Я бутылочки заберу?
Пасиб! Увидимся! Расскажу вам еще, как я на Марс летал!