А в это время на ближайшей горе, у входа в пещеру волшебника слышалась ругань:
- Недоумок!!!! Как в твою пустую голову ухитрилась постучаться такая идея? Только по ошибке, не иначе! Я тебе что сказал? Тыквенную кашу свари!!!! Что ты туда напихал????
Ученик волшебника испуганно хлопал глазами:
- Но учитель, как же так? Вот же, отрывок из волшебной книги: "...скушай заячий помёт, он ядрёный - он проймёт..." (с)
Волшебник побагровел:
- Ты собирался меня этим накормить? - очень тихо, чётко выговаривая каждое слово, произнёс он.
- Я не думал, что это для нас...
- Тебе противопоказано думать! Тебе нечем! Рог единорога тебе в задницу! И-ди-от!!!! Нет, единорогом мы в тебе ковыряться не будем. Сейчас я сделаю тебе клизму! С иголками! Со всех окрестных сосен! Экспериментатор несчастный!!!!!
Ученик всхлипывал, размазывая слёзы по лицу.
- Зачем я взял тебя в ученики? Двоечник проклятый! Твоё призвание - ямы копать! И тут же закапывать, потому что ты даже яму правильно выкопать не сможешь! Я не знаю, как у твоих родителей хватило ума тебя сделать! А тебе жениться вообще нельзя, потому что от тебя народятся дебилы!!!!! Кто просил тебя помешивать в горшке можжевеловой палочкой?????
Ученик зябко ёжился и мечтал провалиться сквозь землю. Впрочем, озвучивать это желание было опасно. Волшебник мог его и выполнить...
- Зачем ты вообще взял этот горшок, пенёк пустоголовый? Что, другой посуды у нас нет? Ты руны читать умеешь? Или слово больше трёх рун длиной выше твоего понимания? Ты что, не видел, что на нём написано "Волшебный"?
- Не видел, учитель... Он такой закопчённый...
- Та-а-а-ак! А почему он закопчённый? Кто должен посуду мыть? Я, что ли? Я тебя зачем в ученики брал? Магии учить? Не, ну магии, конечно, тоже... А посуду кто мыть будет? Или тебя самого в горшок превратить????
- Не на-а-а-адо...
- И ведь это не первый раз! Я уже боюсь поручать тебе самые простые дела! Ты даже пол подмести не можешь! Куда, кстати, делся веник?
- Улетел... - втянув голову в плечи, признался ученик.
- Ах, он улетел? Но обещал вернуться? А ещё что у нас улетело по твоей милости?
- Халат...
- Что???!!!! Мой парадный халат со звёздами? Ах, ты ж...
От разгневанного волшебника повалил пар. Казалось, он сейчас лопнет от злости.
- Что ты ещё бросил в кашу?
Ученик с готовностью начал перечислять:
- Лягушачьи лапки, цветок бессмертника, пять мышиных хвостов. И порошочек...
- Какой порошочек? - подозрительно спросил волшебник.
- А вот этот. Из мешочка. На нём ещё пятилистничек нарисован. Я думал, приправа какая...
Волшебник схватился за голову:
- Приправа??!! Идиот!!!! Боги, за что вы послали мне в наказание эту помесь ослика с пеньком? Если когда-нибудь через деревню будет проезжать цирковая труппа, я тебя им продам! Вернее, твою голову!! В качестве барабана!!!! И даже превращать не придётся, настолько она у тебя пустая!!!
- Но, учитель...
- Что "учитель"? И что теперь прикажешь с этой оранжевой жутью делать? О, знаю! Я заставлю тебя всю её сожрать! Хотя она сожрёт тебя раньше, конечно... Впрочем, невелика потеря.
По штанам ученика поползло мокрое пятно. Он тихонько заскулил.
- Учитель... Я больше не буду... Правда... А что с этой...тыквенной жутью можно сделать? Она в деревню поползла...
Волшебник чуть успокоился и недовольно буркнул:
- К вечеру постараюсь уничтожить. Хотя работёнка предстоит та ещё. Ох, и задал ты мне хлопот!

Торопливо хлопали перекосившимися крыльями ставни, где-то на краю деревеньки голосили бабы, бестолково блеяли овцы, встрёпанные куры с перепугу летали через низкие завалинки, что твои орлы.
Старый Ивась сидел на крыше ветхой баньки и философски не обращал внимания на переполох. Старик задумчиво набивал трубочку новой порцией вишнёвого табака и размышлял о быстротечности всего сущего. Вот ведь... ещё вчера он босоногим мальчишкой гонял по пыльной улочке куриц, тайком бегал на гору - подсматривать за бесноватым отшельником, а сегодня, гляди-ка, нужно починить дыру в крыше, а то старуха Евлампия совсем заест. А ведь ещё вчера - или позавчера? - Евлапмия дразнила его тонким станом и игривыми глазами. А нынче...
Старик вздохнул и выпустил кольцо дыма в форме сердечка.
- Ивась! - визгливый голос оторвал старика от размышлений. Рука непроизвольно дёрнулась, и следующее колечко вышло похожим на сморщенный персик. - Ты что там расселся, старый хрыч?! Не видишь, что делается?! Раскрой гляделки, лысая башка! Жуть кругом, а он расселся, как барин!
"Ничего нового", - вздохнул Ивась. Однако, по-привычке, взглянул, куда указывала Евлампия трясущейся дланью.
По улице текла мутная оранжевая река. Сыто переливаясь рыжими волнами, перекатывала то облезлый кошачий хвост, то рассохшееся колесо, а то и старый стоптанный башмак.
Не снижая хода, река плавно просочилась во двор стариковой избёнки. Евлампия взвизгнула и шустро шмыгнула в сени, скрипуче хлопнув дверью.
Оранжевый язык лениво лизнул крылечко в три ступени и поплыл в огородишко, слизывая оставшиеся дозревать на грядке желтобокие тыквы.
А в деревне люди тем временем сидели на крышах и, бормоча проклятия, бессильно смотрели, как пахнущая тыквой жадная оранжевая масса выковыривает из сараев последних уцелевших коров...

Закат полыхал в полнеба, зловеще отражаясь в жирном, лоснящемся студне, затопившем деревеньку.
Оранжевая жуть клоками свисала с обглоданных ветвей яблонь и груш, победно развевалась рваными флагами, плотными слоями уютно разлеглась на скособоченных лавочках. К счастью, вместе с уходящим солнцем, из этой хищно шевелящейся массы уходила и жизнь. Самые смелые из мужиков уже слезали с крыш и опасливо тыкали палками в жуткое месиво. Та не реагировала.
Но отмывать деревеньку пришлось долго...