Проснулся под утро попить тёплой воды из-под крана. Как-то зелено. Выглянул в окошко: снег. Светится. Вот же, бл..., погодка, а? Май месяц называется. Я думаю, это всё потому, что в космос летают, сволочи, озоновые дыры пробивают. Надо запретить летать в космос, они же ещё, знаете, говно выбрасывают, которое втроём за полгода насерут, а оно потом нам на головы валится. Говно, оно в атмосфере не горит и в воде не тонет, на то оно и говно. По радио передали, что курс доллара семь копеек за сто. А у меня никаких долларов всё равно не осталось. Посреди площади сидит милиционер и плачет. Наверное, с ума сошел. Это бывает. С милиционерами реже, чем со всеми остальными, но тоже бывает. Они ведь почти люди, мало ли что там у них разладиться может - свисток потерял или ещё что-нибудь. Африка утонула. Раскололась на четыре части, три утонули, а четвёртая улетела и грёбнулась в Австралию. Австралия вдребезги. Негров ни одного живого не осталось, ни единого. Даже те, которые в Америке жили, все умерли. Кто стоял, кто сидел, кто в баскетбол играл - хлоп, и нету. Умерли. Одни зубы на полу лежат. Жалко, конечно, они весёлые были, всё пели, плясали, в ладоши хлопали. В Москве нефть нашлась. Много. По пояс. Все перемазались как свиньи, грязные, воняют, липкие, глаза бы на этих москвичей не смотрели. Теперь зато никто там не курит и свет не включает: грёбнет потому что. Президент повесился. Пришёл утром весёлый, шутил, потом попросил в кабинет стакан чаю с лимоном, принесли, а он уже холодный, чай-то. Потарабанил пальцами по столу и повесился. Хороший был президент, совсем почти новый, ещё служил бы и служил. Вот оно как бывает. Я на работу пришёл - никто не здоровается. Поработал, приношу. Деньги, говорю, давайте. - Это что? - спрашивают. - Работа, - отвечаю. - Какая работа? - Вот, вот и вот, - показываю. - Зачем? - спрашивают. - Чтобы красиво было, вот звёздочки, видите - тут и тут. - А ты кто? - спрашивают. - Мы тебя в первый раз видим, а ну пошёл нах отсюда. Ну нах и нах, как будто меня никто раньше не посылал. Денег не дали, конечно. Да на них всё равно ничего хорошего не купишь - во всех магазинах одни гвозди отравленные продают. В продуктовом, в книжном , в рыбном - гвозди. Где-то нахваливают, дескать, сильно хорошо отравленные, а другие морду воротят, мол хочешь бери, хочешь не бери, насрать нам. Ну и мне насрать. Пошёл домой, спать лёг. Проснулся утром - тепло, снег растаял, одни лужи зелёные. Включил радио. Доллар починили: что-то купили, что-то продали и спасли. Тысячу рублей он теперь стоит. Африка местами всплыла, местами подсыпали, чтобы карту не перерисовывать. Австралию бросили как есть - от неё всё равно никакого толку не было. Нашли одного негра - он пьяный в холодильнике заснул, из него теперь остальных негров обратно наделают. Нефть из Москвы через метро назад в Сибирь вытекла. Отмываются. Бензином, водкой, шампунем, у кого что в доме есть. Президента нового привели, точно такого же, у них там ещё много есть, оказывается. Я пришёл на работу, пожали руку, спросили про здоровье, деток. Денег опять не дали. Не помним говорят, ничего не помним, как отрезало. В магазины всё обратно привезли. Гвоздей - ни за какие деньги не купишь. Ни отравленных, ни простых, но разбираются потихоньку. Нихрена-то в этой жизни не происходит. Ни-хре-на.
|